Почему инициаторы, лоббисты, авторы и сторонники проекта «Кокжайлау» игнорируют повышение селевых рисков в связи со строительством горного курорта
***
Продолжаю публиковать в дополненном виде свой доклад на общественных слушаниях об исследованиях, которые акимат должен был заказать для оценки воздействия строительства горного курорта «Кокжайлау» (ОВОС), но не сделал этого. Или заказал их, но не учел в ПредОВОС.
ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ БАЙБЕКА
9 августа 2015 года Бауыржан Байбек был назначен акимом Алматы. И тут же судьба подбросила ему первое испытание в новой должности.
Через несколько дней в поселке Каргайлы, входящем в черту города, сошел сель. Градоначальник оперативно выехал на место и мобилизовал городские службы для ликвидации последствий ЧС.
После этого городской акимат заказал Институту географии и Университету Сатпаева исследование «Селевые явления Юго-Восточного Казахстана».
В мае этого года вышла капитальная монография объемом около 300 страниц. Я ознакомился с ней: серьезный труд.
ВЫВОДЫ КАЗАХСТАНСКИХ СЕЛЕВИКОВ И МОСКОВСКОГО УЧЁНОГО СОВПАЛИ
Направил это исследование Александру Хорошеву, доктору географических наук из МГУ, который написал отзыв и подробное заключение по ПредОВОС (см. первые две ссылки внизу текста), в том числе о повышении селевой опасности в связи со строительством курорта.
Он прочитал его и ответил письмом:
«Рекомендую перед общественными слушаниями обратить внимание на некоторые фрагменты из отличной новейшей книги… Я этой книги не знал, но оказалось — профессиональные селевики видят то же, что я бегло видел и написал.
1) О селевых потоках по Бедельбаю (Батарейке) упоминается в смысловой части пять раз (оговорюсь, что эти два названия на разных картах показывают в разных местах: иногда Батарейка=Бедельбай — это вдоль потенциальной канатной дороги, а иногда относят их к двум разным водотокам единого бассейна, сливающимся над Просвещенцем).
На с. 12 про сель ливневого происхождения и разрушения в 1999 г. (про него есть и в работах Кононовой и Яфязовой, которые цитированы в подробном экспертном заключении Хорошева; Яфязова в числе авторов и этой монографии).
На с .119 в табл. 3.3. говорится: «Рытвины – формирование и прохождение грязе-каменного селя ливневого генезиса в недавнем прошлом, возможны (со средней степенью вероятности) сели в будущем, представляющие угрозу дороге на Медео».
На с. 124 в табл. 3.4 говорится о 34 объектах в зоне риска и 80 чел. проживающих и работающих.
На с . 155 про наносоводный паводок 2003 г.
На с. 245: «Беделбай и Батарейка являются очагами формирования дождевых селей, способных выйти в Киши Алматы (Малая Алматинка. – В. Б.) и разрушить мост на дороге Алматы–Медео».
2) Представлены две карты — селевой активности (с. 108, рис. 3.9) и селевых рисков (с. 109, рис. 3.10). Они отличаются, и вполне законно. Во все определения и расчеты риска входит потенциальный ущерб для реальных строений и реальных людей.
Соответственно, если территория неосвоенная, то риск меньше.
Территория Кокжайлау выше водопада (где часть трасс) показана на карте риска с низким селевым риском (поскольку там нет сейчас построек), а ниже водопада в крутосклонной узкой части — как средний риск (3-я градация по опасности из 6), еще ниже по долине как значительный (2-я градация), а в самой низкой части — как высокий риск 1-я градация (там есть постройки).
На карте активности (с 108) показаны собственно природные предпосылки, т. е. без учета построек.
ВЕСЬ бассейн Батарейка-Бедельбая показан как бассейн «значительной селевой опасности» (2-я градация из 6).
Долина Терисбутак показана с меньшей селевой опасностью и риском, но тоже ненулевыми — там более велика опасность по потоку, который приходит слева (то ли это Казашка (Казачка, Казахкызы), то ли Терисбутак — опять-таки на разных картах по-разному).
ВСЕ ЭТИ ДАННЫЕ ОЦЕНИВАЮТ ТОЛЬКО СОВРЕМЕННУЮ СИТУАЦИЮ. ОЧЕВИДНО, ЧТО В СЛУЧАЕ СТРОИТЕЛЬСТВА ЭТИ ОЦЕНКИ ИЗМЕНЯТСЯ В СТОРОНУ БОЛЕЕ ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ РИСКОВ И ОПАСНОСТЕЙ, поскольку могут быть мобилизованы большие массы рыхлого материала и увеличиться поверхностный сток.
3) На с. 113 рис. 3,12 показаны селевые очаги №1 — непосредственно от верхней станции канатной дороги в Бедельбай), №№ 65 и 69-75 непосредственно на территории Кок-Жайляу. На с. 119 Бедельбайский очаг № 1 охарактеризован так: «Рытвины – формирование и прохождение грязе-каменного селя ливневого генезиса в недавнем прошлом, возможны (со СРЕДНЕЙ степенью вероятности) сели в будущем, представляющие угрозу дороге на Медео».
Терисбутакские очаги на с. 122 охарактеризованы почти аналогично: «Рытвины – формирование грязекаменных селей ливневого генезиса в прошлом, возможны (с низкой степенью вероятности) сели в будущем, обеспечивающие прохождение наносоводных паводков по р. Тересбутак, угрожающих хозяйственным объектам».
Мое визуальное впечатление я уже отражал в тексте: выше водопада Батарейка-Бедельбай действительно есть признаки именно редких селей: селевые валы многочисленны, но в основном заросшие травами и кустарниками. НО НЕ ЕЛЯМИ, которые могли бы свидетельствовать о том, что селей не бывает веками. Так что современные сели там не особенно активны, но все-таки бывают раз в несколько лет или с перерывами в первые десятки лет. Очевидно, что их легко спровоцировать земляными работами. А одно из русел (наиболее близкое к водопаду) выглядит более активным.
Отсюда вывод: селевые риски хорошо изучены и оценены серьезными специалистами-селевиками как очень далёкие от нулевых даже в современном ненарушенном состоянии.
В случае строительства практически невероятно, что они останутся такими же или уменьшатся. И практически очевидно, что они должны возрасти.
Полная ссылка на эту монографию:
Селевые явления Юго-Восточного Казахстана / Медеу А.Р., Благовещенский В.П., Баймолдаев Т.А., Киренская Т.Л., Степанов Б.С. – Алматы: Институт географии, 2018. Т. 2. Ч. 2. Основы мониторинга в Иле Алатау. – 288 с. ISBN 978-601-7150-92-1» (конец письма А. Хорошева).
ОБРАТНАЯ СТОРОНА ПРОЕКТА
Однако в этом исследовании нет ни слова о влиянии строительства курорта на селевую обстановку в близлежащих природных комплексах.
Ведь сель может пойти не только по ущельям, расположенным к востоку и западу от него.
Его источником могут стать склоны Кокжайлау, где при прокладке горнолыжных трасс будут срублены ели и уничтожен растительный покров, удерживающий воду.
Прецедент уже был — после профилирования Шымбулакского склона (см. фото 1), где почву содрали, как кожу (см. фото 2).
Вот что говорил мне в интервью в начале этого года председатель экологического общества «Зеленое спасение» Сергей Куратов (Sergey Kuratov):
«В результате полного уничтожения растительности и почвы на склонах для катания [на Шымбулаке] стали формироваться мощные дождевые паводки: раньше влагу удерживала растительность, сейчас вода просто стекает по камням, и образуются потоки (фото 3).
Выше Горельника дорогу в 2011 и 2013 годах чуть не смыло. Один раз паводок даже трактор унес (см. фото 4).
После этого понадобились средства, чтобы построить дополнительную селезащитную плотину там, где раньше была речушка, которую мы в детстве шутя перепрыгивали.
Вот они – плоды нарушения строительных норм, закона «Об особо охраняемых природных территориях», несоблюдения арендатором природоохранных требований.
Вот он – горнолыжный курорт. Вот она – обратная сторона таких проектов.
Если посчитать убытки от такой деятельности, то, боюсь, они превысят всю прибыль, которая была получена от курорта.
Я уже не говорю о том, что склон Шымбулака стал голым и каменистым, хотя раньше его покрывала великолепная буйная растительность, через которую было даже трудно пройти» (конец цитаты).
РИСКИ ИСКУССТВЕННОГО ОЗЕРА
Еще одним источником риска может стать искусственное озеро в долине Кокжайлау объемом 80 тысяч кубометров (фото 5).
Сторонники проекта ссылаются на то, что таких озер в Альпах вырыто немерено. Да, но Куршавель и другие европейские горнолыжные курорты не расположены в 9-10-балльной сейсмической зоне, как плато Кокжайлау, и там не идут сели.
Вода в объеме грязекаменного потока составляет всего лишь 5%. И при сильном землетрясении и одновременном катастрофическом ливне
80 тысяч кубов озера способны превратиться в 1,5 млн кубов селевой массы.
Нас уверяют, что возможный сель на Кокжайлау городу не угрожает.
Действительно, гребень с северной стороны слишком высок. Но сель может пойти на запад, под уклон. Плотина на Большой Алматинке его выдержит: она рассчитана на 12 млн куб. м. Однако выше нее находятся поселок Кокшокы, гостиница «Кумбель», и там живут люди.
Кроме того, как эвакуировать туристов и персонал с курорта, если сель возникнет на плато и станет недоступной или сломается канатка «Медеу — Кокжайлау»?
ПРОКЛЯТЫЕ ВОПРОСЫ ОСТАЛИСЬ БЕЗ ОТВЕТОВ
Ответов на «проклятые» вопросы в исследовании нет. Это объяснимо: их не было и в техническом задании заказчика. Селевой мониторинг заказывали в 2015 году, когда старый проект курорта заморозили, а новый еще не начинали.
Но напомню: исследование было готово в мае 2018-го, а о новом проекте — известно за год (5 июля 2017-го аким назначил Н. Нурова директором ТОО «ГЛК «Кокжайлау», впоследствии переименованного в ТОО «Almaty Mountain Resorts»).
Заказчик в лице акимата достаточно времени и возможностей, чтобы подписать с Институтом географии дополнительное соглашение о подготовке оценки воздействия строительства курорта на селевые процессы.
Подписали же управление туризма и ТОО «Almaty Mountain Resorts» 7 июля с. г. «допик» об изменении концепции курорта с горнолыжного на горный.
ЗАКРЫЛ ГЛАЗА – И НЕТ ПРОБЛЕМЫ
Но, похоже, усиление селевых рисков при строительстве курорта в акимате мало кого интересовало. Закрыл глаза – и нет проблемы.
Городские власти умеют играть только «по счёту». То есть реагировать на уже случившееся, как это было в 2015 году.
А предвидеть, прогнозировать, считать риски, готовиться к удару стихии – зачем? День грядущий сам о себе позаботится.
В результате в ПредОВОС подглавка «Сели» занимает одну страницу (см. скриншоты 2, 3 .
Там просто констатируется:
в Илейском Алатау 100 селевых русел, 75% селей происходят из-за дождей, 22% от прорыва моренных озер, 3% — от землетрясений.
О техногенном факторе – ни слова.
Анализ влияния стройки в результате земляных работ – это рытьё котлованов, профилирование склонов, создание искусственного озера – на селевые процессы вместо авторов проекта в своем заключении сделал московский ученый Хорошев.
Но его труд пытаются обесценить, потому что он… из России.
Однако от этого риски никуда не денутся. И «всенародная поддержка» курорта в виде студентов, правоверных блогеров, патриотов, политологов, медийных звезд, актрис, клоунов, создававших большинство на слушаниях, но не учивших «матчасть», то есть сам проект, а также принудительный сбор подписей «за» курорт по школам и вузам — беды не отведут.
Природная стихия не знает, что такое акимат и кто такой Байбек. Она им не подчиняется и умеет жестоко мстить за то, что ее игнорируют.
