Затишье после бури
Частота упоминаний слова «Кок-Жайляу» в 2019 году резко упала. Особенно контрастным затишье дискуссии вокруг проекта горного курорта вблизи Алматы видится после бурных событий прошлого года, достигших кульминации в драматичном ноябре.
Тот месяц начался с резонансной словесной битвы противников и сторонников проекта на общественных слушаниях 4 ноября в алматинской гостинице «Казахстан».
Затем продолжился сбором в школах, вузах и госучреждениях 100 тысяч подписей якобы «в поддержку строительства курорта», а в реальности непонятно за что: подписные листы не были озаглавлены, их никто не считал, не проверял подлинность, а затем они неизвестно куда делись.
Читайте также: Имперские предъявы
9 ноября на казахстанско-российском межрегиональном форуме в Петропавловске аким Алматы Бауыржан Байбек заявил, что курорт будет построен, и пообещал президентам Нурсултану Назарбаеву и Владимиру Путину завершить к концу года бизнес-план проекта.
27 ноября в Астане прошёл Гражданский форум, где о губительных последствиях строительства курорта ярко и убедительно рассказал член инициативной группы «Сохраним Кок-Жайляу» Дмитрий Жуков.
А заведующая отделом внутренней политики администрации президента Аида Балаева во всеуслышание заявила: «По строительству курорта «Кок-Жайляу» решения нет». Этот месседж нёс для участников противостояния две важные новости: а) проект если и не полностью дезавуирован, то, возможно, отложен; б) сторонникам и противникам проекта дали понять, что судьба урочища решается не в Алматы, а в Астане.
Почему забуксовал проект
С наступлением зимы проект забуксовал.
Технико-экономическое обоснование строительства (ТЭО) на слушаниях обещали выложить в открытый доступ после внесения замечаний. Но так и не выложили. И, по моим данным, никаких принципиальных замечаний в него не внесли.
В конце первой декады декабря ТЭО должны были сдать на комплексную вневедомственную и государственную экологическую экспертизу. По моим сведениям, не сдали до сих пор, хотя прошло почти три месяца.
Причина задержки – отсутствие правоустанавливающих документов на землю, то есть земельных актов.
Они называются исходными документами и должны были быть готовы к началу разработки ТЭО, то есть к ноябрю 2017 года. Но заказчик проекта – городское управление туризма – вплотную занялся ими гораздо позже, когда генпроектировщик, ТОО «ГеоДата Плюс», уже завершал работу над ТЭО.
Проблема с земельными актами заключалась вот в чём.
Постановлением Правительства ещё в конце 2014 года 1002 гектара урочища Кок-Жайляу перешли в «земли запаса» города Алматы – под строительство курорта. Но оставались несколько участков, которые не находились в коммунальной собственности города.
По факту вышло, что курорт был спроектирован частично на чужой территории, не принадлежащей городу. В таком виде ТЭО не приняла бы никакая экспертиза. Даже если бы попробовали решить вопрос «через колено».
С некоторыми участками худо-бедно проблему уладили или ещё улаживают. 5 га частной земли на территории плато вернули городу по суду. Земля под станцию гондольной трассы оказалась в залоге в Фонде проблемных кредитов, здесь согласие об аренде вроде бы достигнуто, но документального оформления, насколько я знаю, пока нет. Понадобится ещё земля для подъездной дороги, водозабора, а также 10 соток под опоры канатной дороги, которая пройдёт по территории Иле-Алатауского нацпарка.
А главное препятствие образовалось со 111,5 га южных склонов плато Кок-Жайляу, где запроектировали горнолыжные трассы, без которых горный курорт вообще не имеет смысла. Под них собираются вырубить 880 тянь-шаньских елей. Эти гектары принадлежат Иле-Алатаускому ГНПП. Парк подчинён Комитету лесного хозяйства и животного мира, а комитет входит в структуру Минсельхоза. Его до недавнего времени возглавлял в ранге вице-премьера Умирзак Шукеев (после назначения нового Правительства получил должность акима Туркестанской области). Ему на смену пришёл Сапархан Омаров (с марта 2016 года депутат мажилиса, председатель Комитета по аграрным вопросам; ранее два года работал вице-министром сельского хозяйства).
Келейные тендеры
Переговоры акимата и аграрного ведомства о долгосрочной аренде склонов, насколько мне известно, шли продолжительное время. 22 января 2019 года председатель Комитета лесного хозяйства и животного мира Каир Рыскельдинов в ответе на письмо экологического общества «Зелёное спасение» отметил: «По информации национального парка, тендеры по предоставлению испрашиваемых земельных участков ещё не проводились».
Однако чуть раньше, 10 января, Иле-Алатауский ГНПП объявил конкурс на выдачу разрешений на использование под объекты строительства 15 участков парка в долгосрочное пользование для туристической деятельности.
В середине февраля тендеры состоялись, но выяснилось, что ни один не имел отношения к земле Кок-Жайляу.
Однако в конце февраля администрация нацпарка объявила ещё один тендер, и там «испрашиваемые земельные участки» наконец появились:
- лот №48 – строительство автомобильных дорог, 17 га (имеется в виду та самая подъездная дорога от улицы Дулати до границы курорта);
- лот №49 – строительство водозабора, 5,8 га;
- лот №50 – строительство лыжных трасс, 111,5 га;
- лот №62 – канатно-кресельная дорога, 0,1 га (это те самые 10 соток под опоры).
Как я выбрал эти четыре лота из 21 участка, выставленного на конкурс, и догадался, что весь «квартет» относится к курорту «Кок-Жайляу»? А все они пойдут «пакетом» по отдельному тендеру, который состоится 2 апреля.
Естественно, победитель предрешён. Только затрудняюсь сказать, кто будет из двоих из ларца, одинаковых с лица – управление туризма или учреждённое им ТОО «Almaty Mountain Resorts».
Кстати, объявления о двух тендерах размещены не на портале госзакупок, доступном всем, а в газете «Комсомольская правда – Казахстан» с маленьким тиражом. Это говорит о том, что щедрую раздачу Иле-Алатауским нацпарком в аренду 36 земельных участков в предгорьях площадью от нескольких соток до сотни с гаком гектаров под строительство объектов туризма стараются не афишировать. А «затишье» вокруг темы Кок-Жайляу, возможно, тщательно организовано. Чтобы кто-нибудь его, не дай бог, не нарушил.
Торопить беременность нельзя
Согласно «дорожной карте» проекта, управление туризма должно было получить положительное заключение экспертизы на ТЭО в конце февраля. На дворе начало весны, а экспертиза ещё даже не начиналась.
Почему так критична многомесячная задержка в процессе реализации проекта?
Тендер состоится 2 апреля. Экспертиза занимает 60 рабочих (не календарных) дней. Плюс неделя на приёмку документов, их могут вернуть на уточнение или доработку – ещё одна. Иначе говоря, она может занять до трёх месяцев. И положительное заключение управление туризма получит ориентировочно в июне.
Затем должен быть объявлен тендер на разработку проектно-сметной документации (ПСД), это ещё месяц.
То есть к разработке проектно-сметной документации в лучшем случае приступят в августе, а скорее всего, осенью. Процесс подготовки ПСД займёт по плану 11 месяцев – его, как течение беременности, подгонять нельзя.
В рамках ПСД проводится РП – рабочее проектирование. Оно подразумевает инженерные изыскания – геологические и топографические работы на месте будущей стройплощадки: замеры необходимо проводить индивидуально для каждого объекта – гостиницы, ресторанов, амфитеатра, искусственного озера, станции канатной дороги и т.д.
По срокам РП занимает примерно два месяца, если не будет препятствий в виде недофинансирования, плохой погоды и прочего. Осложняется ситуация тем, что работы в горах с использованием техники ограничены по срокам: они ведутся с начала мая по конец сентября. Потом – осадки, распутица (дороги на плато нет, только направление), холода.
Торопить процесс рабочего проектирования тоже противопоказано: неизбежные при спешке косяки обязательно вылезут при строительстве и эксплуатации курорта.
С большой долей вероятности рабочее проектирование в этом году начать не удастся.
И выходит, что из-за неоправданных потерь времени на ранних этапах (например, разработка ТЭО длилась 10 месяцев вместо пяти, на ходу менялись концепция курорта, с горнолыжного на всесезонный горный, и параметры его объектов) компания-оператор (ТОО «Almaty Mountain Resorts») и заказчик проекта (управление туризма), похоже, теряют целый год.
Это на руку защитникам урочища: запас времени позволит им довести до ума уже заявленный альтернативный проект экологического парка на Кок-Жайляу – без застройки и представить его на обсуждение властям и общественности. А затягивание официального проекта строительства может привести к тому, что он «рассосётся» под давлением внешних факторов, как было с первой версией курорта.
Фигура умолчания
Возможно, сказанное выше объясняет, почему аким Алматы в 2019 году практически не упоминал курорт в публичных выступлениях. Он не сказал о нём ни на внеочередной сессии городского маслихата 16 января, ни 20 февраля в докладе на отчётной встрече с населением. Правда, слово «Кок-Жайляу» пару раз мелькнуло в его ответе на вопрос алматинца Николая Полянского, но уже в контексте горного кластера.
Другие материалы про «Кокй-Жайляу»:
Подходит ли Кок-Жайляу для строительства курорта мирового уровня?
На Кок-Жайляу теперь планируют строить не курорт, а горный парк. Он должен стоить 200 миллионов долларов
Три главных вопроса к строительству курорта на Кок-Жайляу
История кластера уходит в 2012 год, когда был разработан «Системный план развития горнолыжной зоны Алматы». Потом о нём на шесть лет подзабыли, а вспомнили в начале прошлого лета.
Национальная компания Kazakh Tourism, которую курирует Министерство культуры и спорта, разработала Карту туристификации Казахстана, в которой значились 50 проектов регионального значения.Среди них – ГЛК «Кок-Жайляу» (см. рис. 1).
В презентации нацкомпании была и карта «Топ-10 инвестпроектов». Один из них – «Горный кластер Алматинского региона»: турпоток – 500 тысяч человек; потенциальный – 2,5 млн; инвестиции – 197,2 млрд тенге; рабочие места – 10 тысяч человек (см. рис. 2).
Вслед за тем управление туризма Алматы в срочном порядке объявило тендер на разработку мастер-плана горного кластера, и 25 июля в горакимате прошла презентация его концепции. Кластер был разбит на три части: Восток (Иссык), Центр (Алматы), Запад (Каскелен) (см. рис. 3).
Поскольку центральная часть относилась к мегаполису, она была разработана подробнее, с указанием восьми локаций: Ak Tas, Skazka, Almatau, Tabagan, Butakovka, Tau Park, Shymbulak, Kokzhailau (см. рис. 4).
Про развитие горного кластера в Алматинской агломерации до 2030 года вновь заговорили в середине января 2019-го: австрийская компания Masterconcept завершила разработку его мастер-плана. В нём, как следует из сообщения пресс-службы городского акимата, определены девять локаций существующих и будущих курортов: Тургень, Акбулак, Oi-Qaragai Lesnaya Skazka, Табаган, Бутаковка, Пионер, Кок-Жайляу, Шымбулак и Каскелен.
21 января Бауыржан Байбек побывал на локациях и провел совместное выездное заседание с Алматинским облакиматом.
Дальше начались неожиданности.
20 февраля, как раз в то время, когда аким Алматы читал доклад на отчётной встрече, министр культуры и спорта Арыстанбек Мухамедиулы опубликовал в «Фейсбуке» длинный пост о достижениях своего ведомства. В частности, он пишет:
«По поручению главы государства в целях расширения кластера от Шымбулака до Тургеня, включая такие важные точки туристического роста как Медеу, «Акбулак», «Табаган», «Лесная сказка», завершена работа по разработке мастер-планов и финансового экономического обоснования. В перспективе здесь будут курорты с протяжённостью лыжных трасс до 250 км и пропускной способностью до 50 тысяч человек в час».
Как видите, среди четырёх точек роста Кок-Жайляу не указан.
В тот же день, 20 февраля, состоялась расширенная коллегия Министерства культуры и спорта, на которой выступил с докладом г-н Мухамедиулы. Там присутствовал общественный деятель Мухтар Тайжан, который в ноябре прошлого года заявил о себе как об активном стороннике строительства курорта на плато. Вечером он выложил постс более чем сотней слайдов из презентации министра. Меня заинтересовал один – «Горнолыжный кластер Алматы» (см. рис. 5). На нём обозначены шесть локаций: Чимбулак, Медео, Бутаковка, «Табаган», «Лесная сказка», «Акбулак». Очевидно, их свяжет гондольная трасса. Кок-Жайляу и здесь нет.
Присутствие курорта «Кок-Жайляу» в планах акима Алматы (по крайней мере он публично от него не отрекался) и его отсутствие в планах министра культуры и спорта могут означать что угодно. И может не значить ничего.
Ибо в Казахстане непредсказуемо не только прошлое, но, как в цивилизованных странах, даже будущее.
Мерцание названия «Кок-Жайляу» – его повторение в одних документах и исчезновение в других – косвенно свидетельствует о, мягко говоря, разных точках зрения на перспективу застройки урочища. И чья возобладает – сейчас, пожалуй, не скажет никто.
А может, большие люди просто изображают нам противоборство. Чтоб мы переживали и терялись в догадках: что ж там творится под ковром? – и не мешали продвигать проект в пожарном порядке.
Вот поэтому предсказывать дальнейшее развитие интриги я не берусь.
Мечтать не вредно
Но могу помечтать: это, как известно, не вредно.
Сколько бы ни было в кластере локаций или «точек роста», количества горнолыжных предложений окажется более чем достаточно и без Кок-Жайляу. А если восстановят заброшенные лыжные базы в предгорьях Заилийского Алатау, о чём уже не раз говорил Бауыржан Байбек, – их будет с лихвой.
Противники застройки плато не устают повторять, что в горнолыжном смысле на Кок-Жайляу свет клином не сошёлся. Что естественные трассы в урочище в основном «зелёные», для начинающих, и «чёрные», для экстремалов. А самые популярные и интересные для катающихся – «красные» – придётся прокладывать путём профилирования склонов, а это вырубка и выкорчёвка почти тысячи столетних тянь-шаньских елей, уничтожение растительного покрова, утрамбовка почвы ратраками.
В конце концов, горный кластер должен предлагать различные услуги как для лыжников, так и для пеших туристов. И в рамках такой диверсификации уместно будет превратить Кок-Жайляу в экологический парк без капитальной застройки. Либо оставить там всё как есть, только обеспечив совместный контроль за чистотой и безопасностью со стороны нацпарка и города (всё-таки это его территория), а также обустроив информационные центры с камерами видеофиксации туристов у начала троп от «Просвещенца» и улицы Дулати.
Это будет вариант win-win – когда в выигрыше останутся и власти, и общественность.
Оптимальной была бы, на мой взгляд, такая эволюция проекта: Кок-Жайляу превращается из курорта в экологический парк и становится (если уже не стал) не самостоятельным городским объектом, а частью кластера республиканского значения, который создаётся на негосударственные деньги: на отчёте перед алматинцами Бауыржан Байбек говорил в докладе об 1 млрд долларов частных инвестиций.
Таким образом, Алматинский городской акимат избавляет себя от чрезвычайно непопулярной меры – финансирования застройки плато из городской казны (смета строительства курорта в 230-240 млн долларов составляет шестую часть годового бюджета мегаполиса), когда экономить сейчас приходится на самом необходимом. Это позволит акиму не только сохранить лицо, дистанцировавшись от не самой безоблачной истории курортного проекта, но и набрать очки в глазах горожан – как руководителю, который прислушивается к мнению населения и заботится о сохранении природы. Правда, придётся зафиксировать убытки: уже потраченные на строительство подстанции деньги и другие расходы, поменьше. Но, в конце концов, начинал проект не он. Да и нереализованных проектов у нас столько, что замучаешься считать потери. И, думаю, заострять на них внимание не станут.
Полагаю, на увеличении доли экологического туризма в кластере немало пиаровских вистов получат и Министерство культуры и спорта на пару с нацкомпанией Kazakh Tourism.
Параллельно удастся погасить напряжение между городскими властями и противниками курорта, число которых в прошлом году резко выросло. Особенно остро противоречия проявились в ноябре 2018-го, сейчас перешли в латентную фазу, но никуда не делись.
Кроме того, международные организации «залайкают» экологический имидж Казахстана.
О том, что таким исходом документального сериала «Кок-Жайляу» будут удовлетворены «зелёные» активисты, другие общественники и просто тысячи неравнодушных людей, говорить излишне.
От кураторов кластера хочется уже какой-нибудь ясности по поводу урочища. Ибо разночтения в картах по поводу курорта (то он есть, то пропадает), неведение общественности на этот счёт, недомолвки – лучшая питательная среда для догадок и слухов.
Это только кажется, что сказать правду трудно. Стоит разок попробовать – и выяснится, что говорить её легко и приятно.
